У Америки – гаджеты, у нас – энергия. Академик Велихов о российской науке

Почетный секретарь ОП РФ, почетный президент НИЦ «Курчатовский институт», академик РАН Евгений Велихов
Почетный секретарь ОП РФ, почетный президент НИЦ «Курчатовский институт», академик РАН Евгений Велихов

«Россия может стать мировым центром по производству топлива», – уверен почётный президент Курчатовского института, академик Евгений Велихов.

aif.ru

Плоды прогресса

Вален­ти­на Обе­рем­ко, «АиФ»: Евге­ний Пав­ло­вич, во вре­ме­на СССР в обла­сти нау­ки мы были «впе­ре­ди пла­не­ты всей». А сего­дня где наше место? Ведь часто при­хо­дит­ся слы­шать, что мы отста­ём – и от Запа­да, и от Китая.

Евге­ний Вели­хов: Я не пони­маю и не при­ни­маю этих «сорев­но­ва­ний» в нау­ке. Люди, поль­зу­ю­щи­е­ся пло­да­ми тех­ни­че­ско­го про­грес­са, поче­му-то не заду­мы­ва­ют­ся над тем, что эти пло­ды доступ­ны им всем. Их боль­ше вол­ну­ет вопрос, кто эти пло­ды изоб­рёл, мы или аме­ри­кан­цы. Да какая раз­ни­ца?! В совет­ские вре­ме­на семье при­хо­ди­лось года­ми сто­ять в оче­ре­ди, что­бы в их квар­ти­ру про­ве­ли теле­фон. А сей­час у каж­до­го ребён­ка в кар­ма­не лежит свой соб­ствен­ный аппа­рат.

Да, Аме­ри­ка силь­на гад­же­та­ми. Мы пыта­лись рабо­тать в этом направ­ле­нии. Если помни­те, Чубайс даже пока­зы­вал двух­сто­рон­ний план­шет. Но в нау­ке каж­дая стра­на нахо­дит свою нишу. У США это гад­же­ты, Рос­сия же все­гда была силь­на фун­да­мен­таль­ны­ми вопро­са­ми, энер­ге­ти­кой. А энер­ге­ти­ка – это кро­ве­нос­ные сосу­ды всей систе­мы стра­ны. Заяв­ляю авто­ри­тет­но: в этой обла­сти мы рабо­та­ем на очень высо­ком уров­не.

Люди, поль­зу­ю­щи­е­ся пло­да­ми тех­ни­че­ско­го про­грес­са, поче­му-то не заду­мы­ва­ют­ся над тем, что эти пло­ды доступ­ны им всем. Их боль­ше вол­ну­ет вопрос, кто эти пло­ды изоб­рёл, мы или аме­ри­кан­цы.
— Евге­ний Вели­хов

В Кур­ча­тов­ском инсти­ту­те я зани­ма­юсь тер­мо­ядер­ным син­те­зом, на сего­дня моя зада­ча – помочь в раз­ви­тии мас­штаб­ной идеи, что­бы в бли­жай­шие деся­ти­ле­тия основ­ным источ­ни­ком энер­гии для все­го чело­ве­че­ства стал тер­мо­ядер­ный син­тез. Это рево­лю­ция в энер­ге­ти­ке! Тер­мо­ядер­ный реак­тор пред­по­ла­га­ет­ся исполь­зо­вать на наи­бо­лее доступ­ном при­род­ном топ­ли­ве – тории, это так назы­ва­е­мая «зелё­ная энер­гия».

Новый спо­соб будет при­ме­нять­ся преж­де все­го для полу­че­ния элек­три­че­ской энер­гии. Ведь на элек­три­че­ство во всём мире самый боль­шой спрос – вы каж­дый день заря­жа­е­те теле­фо­ны, обо­гре­ва­е­те дома, гото­ви­те пищу, осве­ща­е­те поме­ще­ния, да и авто­мо­би­ли уже «заправ­ля­ют­ся» из розет­ки. Если с наши­ми раз­ра­бот­ка­ми всё будет бла­го­по­луч­но, вы, гру­бо гово­ря, даже на сво­ём участ­ке зем­ли смо­же­те поста­вить неболь­шой реак­тор и полу­чать энер­гию для исполь­зо­ва­ния в быту. Помни­те, была такая ленин­ская фор­му­ла: совет­ская власть плюс элек­три­фи­ка­ция всей стра­ны? Так вот, тепе­рь мы можем пла­ни­ро­вать элек­три­фи­ка­цию все­го мира с помо­щью тер­мо­ядер­но­го реак­то­ра.

Рос­сия же все­гда была силь­на фун­да­мен­таль­ны­ми вопро­са­ми, энер­ге­ти­кой. А энер­ге­ти­ка – это кро­ве­нос­ные сосу­ды всей систе­мы стра­ны. Заяв­ляю авто­ри­тет­но: в этой обла­сти мы рабо­та­ем на очень высо­ком уров­не.
— Евге­ний Вели­хов

Уже запу­щен меж­ду­на­род­ный про­ект ITER. В его рам­ках мы созда­ём на тер­ри­то­рии Фран­ции Меж­ду­на­род­ный тер­мо­ядер­ный реак­тор. Участ­ву­ет в нём мно­же­ство стран. И вне зависимо­сти от того, какие поли­ти­че­ские систе­мы суще­ству­ют в этих стра­нах, реак­тор про­дол­жа­ет стро­ить­ся, а учё­ные с раз­ных кон­цов Зем­ли – из Рос­сии, Запад­ной Евро­пы, США, Япо­нии и Китая – рабо­та­ют рука об руку. Так и долж­но быть в нау­ке.

Международный проект ITER.
План меж­ду­на­род­но­го про­ек­та ITER. Фото: Commons.wikimedia.org

Осознавая риски

– А насколь­ко это всё будет без­опас­но? Не гро­зит ли пла­не­те что-то поху­же Чер­но­бы­ля? Осо­бен­но если реак­тор, как вы гово­ри­те, будет сто­ять в каж­дом дво­ре.

– Абсо­лют­но без­опас­но. Я участ­во­вал в лик­ви­да­ции послед­ствий чер­но­быль­ской ава­рии и пре­крас­но пони­маю, что это такое. Хоро­шо пом­ню тот день. Я вышел из дома во двор, уви­дел наше­го сосе­да, физи­ка-ядер­щи­ка Вале­рия Лега­со­ва. Он мне и рас­ска­зал, что слу­чи­лось в Чер­но­бы­ле, сооб­щил, что летит туда оце­нить обста­нов­ку. Тогда ещё допод­лин­но ник­то не знал мас­шта­бов тра­ге­дии. Я поехал на сове­ща­ние к Нико­лаю Рыж­ко­ву, кото­рый тогда был гла­вой пра­ви­тель­ства. Тот спро­сил: «Евге­ний Пав­ло­вич, а не поехать ли и вам посмот­реть, что там? У пер­вой груп­пы уже закан­чи­ва­ет­ся мак­си­маль­но допу­сти­мая доза облу­че­ния». Мак­си­маль­но допу­сти­мой дозой для сотруд­ни­ков Кур­ча­тов­ско­го инсти­ту­та тогда уста­но­ви­ли 100 рент­ген.

Я уле­тел в Чер­но­быль на пол­то­ра меся­ца. В пер­вый же день несколь­ко раз обле­тел стан­цию на вер­то­лё­те. И уви­дел, что реак­то­ра попро­сту нет – он раз­ру­шил­ся. Я наста­и­вал на созда­нии ловуш­ки для топ­ли­ва под реак­то­ром. Мно­гие не согла­ша­лись, но потом было при­ня­то реше­ние забе­то­ни­ро­вать этот уча­сток. После Чер­но­бы­ля все реак­то­ры модер­ни­зи­ро­ва­ли – сде­ла­ли под ними такие ловуш­ки.

Какую дозу облу­че­ния я полу­чил в Чер­но­бы­ле, точ­но неиз­вест­но. Поз­же в Япо­нии мне сде­ла­ли ана­лиз на хро­мо­со­мы (после Хиро­си­мы и Нага­са­ки япон­цы созда­ли меди­цин­ский цен­тр, кото­рый про­во­дил такое иссле­до­ва­ние). По нему выхо­ди­ло око­ло 100 рент­ген. Мне пока­за­ли, как раз­ру­ши­лись мои хромо­сомы. Они были бук­валь­но рас­ко­ло­ты попо­лам. Да, до Чер­но­бы­ля люди не осо­зна­ва­ли всей опас­но­сти ядер­ных реак­то­ров, но сего­дня всё дела­ет­ся с учё­том накоп­лен­ных зна­ний. Рос­сии во всей этой исто­рии отво­дит­ся одна из клю­че­вых ролей – она может стать про­из­во­ди­те­лем и постав­щи­ком топ­ли­ва для этих реак­то­ров, ведь на нашей Зем­ле тория огром­ное коли­че­ство. Так что конкуренто­способность Рос­сии повы­сит­ся в разы.

До Чер­но­бы­ля люди не осо­зна­ва­ли всей опас­но­сти ядер­ных реак­то­ров, но сего­дня всё дела­ет­ся с учё­том накоп­лен­ных зна­ний.
— Евге­ний Вели­хов

Какая напасть страшнее

– Вы ска­за­ли, что миро­вые учё­ные часто рабо­та­ют сооб­ща, не огля­ды­ва­ясь на поли­ти­ку. Но возь­ми­те исто­рию с вак­ци­на­ми от коро­на­ви­ру­са. Сколь­ко раз мы уже слы­ша­ли про «Спут­ник V»: «Ваша вак­ци­на не такая, мы её к себе не пустим». И это в момент, когда чело­ве­че­ство долж­но было бы объ­еди­нить­ся, что­бы быст­рее спра­вить­ся с ­общей бедой!

– Исто­рия с вак­ци­на­ми завя­за­на преж­де все­го на день­гах фарм­ком­па­ний. К при­ме­ру, мы всей семьёй при­ви­лись рос­сий­ской вак­ци­ной, кото­рую изго­то­ви­ли в Ново­си­бир­ске. А жите­лям дру­гих стран о вак­ци­на­ции пока оста­ёт­ся толь­ко меч­тать – в том числе и пото­му, что наши раз­ра­бот­ки там не при­ни­ма­ют. Тут есть и поли­ти­че­ский инте­рес, и эго­изм тех, кто управ­ля­ет госу­дар­ства­ми. Но пан­де­мия пока­за­ла: без сотруд­ни­че­ства не обой­тись. Даже Китаю при­шлось стать более откры­тым. Думаю, мы всё-таки дого­во­рим­ся.

Вот смот­ри­те, с одной сто­ро­ны, нам всем угро­жа­ет пан­де­мия, а с дру­гой – не сня­та с повест­ки ещё более страш­ная вещь: исполь­зо­ва­ние ядер­но­го ору­жия. Можем ли мы быть уве­ре­ны, что не слу­чит­ся боль­ше тако­го, как в авгу­сте 1945-го в Хиро­си­ме и Нага­са­ки? Но дого­во­ри­лись же мы с аме­ри­кан­ца­ми по пово­ду огра­ни­че­ния стра­те­ги­че­ских воору­же­ний. Пото­му что всем понят­но: нара­щи­вать их – это самоубийст­во и абсо­лют­ная глу­по­сть. И по пово­ду вак­цин, думаю, мы при­дём к согла­ше­нию. Все учё­ные пони­ма­ют, что необ­хо­дим кон­сен­сус. А вот поли­ти­ки пока не все до это­го пони­ма­ния дош­ли. На мой взгляд, вопро­сы, затра­ги­ва­ю­щие судь­бы чело­ве­че­ства, надо отде­лять от поли­ти­че­ской борь­бы. Учё­ные ста­ра­ют­ся это делать, а поли­ти­кам нуж­но научить­ся про­сто им не мешать.

Конеч­но, кон­ку­рен­ция меж­ду стра­на­ми была и будет. Как пра­ви­ло, она свя­за­на с эко­но­ми­че­ской мощью. Я не про­ви­дец, но в мире всё идёт к тому, что на фун­да­мен­таль­ном, обще­человеческом уров­не все эти вре­мен­ные про­ти­во­ре­чия, «гон­ки воору­же­ний» в нау­ке исчез­нут.

– Нау­ка сей­час раз­ви­ва­ет­ся очень стре­ми­тель­но. А наши моло­дые кад­ры за этим раз­ви­ти­ем успе­ва­ют? Насколь­ко рефор­мы, кото­рые про­во­ди­лись в нашем обра­зо­ва­нии, ска­за­лись на каче­стве этих кад­ров? Навер­ное, неслу­чай­но вно­вь под­ня­ли вопрос о том, так ли уж хорош ЕГЭ.

– Что каса­ет­ся ЕГЭ и раз­ных тести­ро­ва­ний, то я боль­шой про­тив­ник любых уга­да­ек в нау­ке. В экза­ме­не надо оце­ни­вать не уме­ние галоч­ки ста­вить, а уме­ние мыс­лить. Сту­дент может рас­суж­дать по-дру­го­му, не так, как в учеб­ни­ке напи­са­но, пото­му что он видит реше­ние этой про­бле­мы по-дру­го­му, заме­ча­ет то, что созда­тель учеб­ни­ка не заме­тил.

Что каса­ет­ся ЕГЭ и раз­ных тести­ро­ва­ний, то я боль­шой про­тив­ник любых уга­да­ек в нау­ке. В экза­ме­не надо оце­ни­вать не уме­ние галоч­ки ста­вить, а уме­ние мыс­лить.
— Евге­ний Вели­хов

Вот вы гово­ри­те, что в совет­ское вре­мя нау­ка про­цве­та­ла. А ведь тогда про­цве­тал и фор­ма­лизм. Мне кол­ле­га рас­ска­зы­вал, как во вре­ме­на СССР в инсти­ту­те про­хо­ди­ли соц­со­рев­но­ва­ния. Учё­ные сиде­ли, каж­дый год выду­мы­ва­ли фор­му­лу, кото­рую нуж­но было решить, напи­сать по ней ста­тьи, рабо­ты, полу­чить бал­лы… И этот чистей­шей воды фор­ма­лизм тор­мо­зит нау­ку в первую оче­редь. Ещё раз ­повто­рю: нау­ка – это преж­де все­го лич­но­сть.

Да, в 1990-х всем при­шлось неслад­ко, финан­си­ро­ва­ние нау­ки было сокра­ще­но, люди уез­жа­ли. ­Сего­дня ситу­а­ция дру­гая. Наша стра­на, к счасть­ю, раз­ва­ли­вать­ся не соби­ра­ет­ся. Да, уси­лия такие извне пред­при­ни­ма­ют­ся. Санк­ций ста­но­вит­ся всё боль­ше – кто-то не хочет рас­ста­вать­ся с надеж­дой, что рос­сий­ская эко­но­ми­ка обру­шит­ся. Но пока эти уси­лия не оправ­ды­ва­ют­ся.